Замечательному хирургу, директору клинической больницы управления делами президента и правительства Расулу Султангазиеву «везет» на сюрпризы во время операций. Неожиданно трудная ситуация возникла и во время одной из последних.
Молодой мужчина поступил в клинику с сильными болями в животе. Судя по их локализации и другим признакам, у него был острый аппендицит. Ультразвуковое исследование подтвердило диагноз хирургов. УЗИ показало, что у больного флегмозный аппендицит, и оперировать его надо было экстренно, в ближайший час. Ситуация была критической, угрожающей жизни больного. В малом тазу и в правой подвздошной области уже был гной. Через два–три часа оперировать будет поздно. Аппендикс может лопнуть, начнется перитонит, который может привести к сепсису. А это, по сути, летальный исход.
Родственники больного попросили, чтобы операцию Нурсултану провел Расул Абалиевич. Сказали, что именно к нему с надеждой привезли больного. Хотя в хирургическом отделении больницы работают профессионалы, как говорится, высокой пробы, которые вместе с Султангазиевым и заместителем директора клиники по лечебной работе Кубанычбеком Абировым проводят сложнейшие операции с использованием передовых методов в мировой хирургической практике. По сути, хирурги отделения и асы–руководители — члены одной профессиональной хирургической команды.
Расул Абалиевич успел провести операцию Нурсултану, причем лапароскопическим методом (через небольшие проколы размером до 1 сантиметра).
Операция закончилась, как всегда, блестяще.
— Но я обратил внимание на другую, не менее грозную для жизни патологию у нашего пациента, так называемый дивертикул Меккеля. Это довольно распространенная врожденная аномалия желудочно–кишечного тракта. Она обнаруживается случайно, как правило, при таких операциях, что сделали мы, — пояснил Расул Абалиевич. — Иными словами, из кишечника нашего пациента выпячивался дополнительный мешок. Он был сильно воспален, багрового цвета и довольно большой. Как правило, операции по удалению этой, образно говоря, бомбы в животе, проводятся открытым способом. А аппендикс мы удаляли лапароскопом.
Но если оставить все как есть, а через некоторое время удалить этот мешок традиционным способом, то значит подвергнуть пациента огромному риску. Мешок мне очень не нравился, он мог лопнуть в любой момент, и ждать было нельзя. Время играло против больного.
По словам Расула Абалиевича, если мешок лопнет, то начнется каловый перитонит. А он пострашнее разрыва флегмозного аппендикса. В большинстве случаев даже в мировой практике начинаются серьезные осложнения, и спасти больного не всегда удается. Но и при благополучном исходе человеку неминуемо придется мучиться с выведенной наружу кишкой (в бок). Поскольку большая ее часть – некротизированная — удаляется.
На раздумья — что делать, — у Султангазиева оставались считанные минуты, пациент -то был под наркозом.
— Мы решили оперировать лапароскопом. Вытащили воспаленный мешок через прокол и иссекли. Удалять его надо было очень быстро, потому что минут через десять наступает некроз стенки кишечника. И тогда придется проводить очень сложную открытую операцию. Мы уложились в пределах пяти–шести. Сшили кишечник после удаления мешка, погрузили его в кисет и отправили на место. То есть провели в прямом смысле операцию открытым способом, вытащили «бомбу» на свет божий, — пошутил Расул Абалиевич.
— Нурсултан чувствует себя отлично, — сказал заведующий хирургическим отделением, заместитель по лечебной части клиники «Веданта» Айбек Чикеев, где и прооперировали пациента, поскольку больница управления делами президента работала как “красная зона”.
…И впрямь теперь уже абсолютно здоровый молодой мужчина встретил нас улыбкой. И даже не верилось, что всего три дня назад его жизнь была на грани, причем сразу из–за двух патологий, и каждая из них могла унести ее.
Много лет знаю Расула Султангазиева, и давно подметила одну из характерных его черт — решительность. Судя по проведенным им операциям, он умеет в считанные минуты принять единственно правильное решение, от которого зависит человеческая жизнь, как в данном случае, как, впрочем, и в сотнях других. А это, наверное, и есть самое сложное в хирургии.
Однажды на мой вопрос Расулу Абалиевичу, кем он прежде всего чувствует себя — хирургом или администратором, директор клинической больницы управления делами президента ответил: «Я прежде всего врач. А это вбирает все — и руководство клиникой, где я всегда рядом и с операционной».
— Хирург, даже если он администратор, не может работать хуже, чем умеет. Это невозможно. Я выкладываюсь по полной и в операционной, и в служебном кабинете, -добавил Расул Султангазиев.
Автор:Нина Ничипорова