Газета продолжает серию материалов, посвященных 30-летию Независимости Кыргызской Республики. На этот раз расскажем о развитии швейной отрасли в стране. Помог нам в этом президент ассоциации «Легпром» Сапарбек Асанов, который, можно сказать, вложил душу в развитие этой отрасли.
В 90-х отрасль погибала
Как рассказывает Сапарбек Жекшебаевич, легкая промышленность в Киргизской ССР была очень развитой. Она занимала 33 процента доли в ВВП республики. Продукция 57 крупных предприятий легпрома поступала в разные города Советского Союза.
— Отрасль была тесно связана с агропромышленным комплексом республики. Мы сами производили шерсть, хлопок, шелк, из которых потом делали нити, ткани, шили одежду, обеспечивали нужды Министерства обороны, — рассказывает наш собеседник.
Было целое министерство, которое регулировало отрасль и несло ответственность за ее развитие. На слуху были такие гиганты, как Кыргызский камвольно-суконный комбинат, который в год обрабатывал до 40 тысяч тонн шерсти, фабрики «Касиет», «ВЛКСМ», «40-лет Октября», где работали десятки тысяч человек.
— Только на хлопчатобумажном комбинате в Оше трудились 15 тысяч рабочих. А всего в отрасли в связке с сельским хозяйством — 300 тысяч человек! — вспоминает Сапарбек Асанов.
Затем наступил 1991 год – парад независимости советских республик. После того, как поменялись государственный строй, экономическая политика, легпром оказался перед серьезной проблемой – нехватки сырья.
Как я уже сказал, швейное производство было тесно связано с сельским хозяйством. В результате аграрной реформы земли и скот колхозов и совхозов были розданы сельчанам. А те в свою очередь не смогли производить необходимого объема сырья: шерсти, хлопка, шелка. К примеру, овцы породы горный меринос, из шерсти которых делали нити и ткани, попросту были уничтожены, они пошли на мясо. Все это привело к тому, что остановился такой гигант, как камвольно-суконный комбинат в Бишкеке!
Переломный 2001 год
Возрождение швейного дела началось с так называемых «челночников». Среди них появились те, кто сообразил, что выгодно не только привозить товар и продавать его, а завозить ткани, шить здесь одежду и экспортировать. Благо, рядом Китай, откуда можно было привозить ткани и фурнитуру с низкой растаможкой. А для открытия швейного цеха не требовались большие деньги.
— Сперва это были маленькие цеха, максимум на 10 швейных машин. Небольшими партиями изделия стали отправлять на рынки России, Казахстана, — вспоминает президент ассоциации.
Переломным моментом стал 2001 год! В том году вступили в силу правила ранее созданного Евразийского экономического союза, куда вошли шесть стран – Россия, Казахстан, Беларусь, Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан. (позже Узбекистан вышел из состава – прим.авт). Страны договорились создать благоприятные условия для торговли. Среди них был пункт, согласно которому при ввозе продукции, произведенной на территории одной из стран союза, платили только ввозной НДС. Таможенные пошлины были отменены.
— А при ввозе товара из третьих стран нужно было платить и НДС, и таможенные пошлины. Если вы брали на базаре товар, произведенный в Китае или другой стране, то на границе стали требовать документы об уплате НДС, таможенных пошлин, при их отсутствии конфисковывали товар, — вспоминает Сапарбек Асанов.
Проще говоря, стало выгодно не перепродавать товар в страны союза, а производить самим и экспортировать. Увеличился объем экспорта, все приобрело официальный характер, с уплатой всех налогов, открытием представительств в городах России.
Через четыре года, в 2005 году, швейники столкнулись с первым серьезным испытанием. Россия на три месяца закрыла границы для швейной продукции из Кыргызстана.
— По данным Статкомитета Кыргызстана, в 2004 году мы произвели 2,5 миллиона единиц швейной продукции. И в том же году экспорт в Россию составил 7,5 миллиона единиц. Российские чиновники предположили, что пять миллионов изделий – это продукция, завезенная из третьих стран, которая без уплаты таможенных пошлин шла на рынки России. В России попросили нас дать обоснование на эти пять миллионов и временно запретили ввоз, — рассказывает собеседник.
Но, как говорит Сапарбек Жекшебаевич, это был не импорт из третьих стран, а отечественная продукция, произведенная в тени.
Ситуация сложилась критическая. Ведь основной импортер продукции закрыл границу! Тогда швейники нашли выход – создали ассоциацию и начали действовать сообща.
— В январе 2005 года мы зарегистрировали ассоциацию «Легпром», — вспоминает Сапарбек Асанов.
В том же году в стране произошла так называемая «тюльпановая революция». Поменялась власть. Государству в тот момент было не до проблем швейников. Не добившись поддержки власти, члены ассоциации решили действовать самостоятельно. Обратились в представительство таможни РФ при таможне Кыргызстана. Как говорит эксперт, такие представительства ранее существовали между странами экономического союза.
— Мы вышли на Сергея Лапченко — генерала-лейтенанта Таможенной службы России, на посольство этой страны и добились создания совместной комиссии для решения проблемы. За неделю обошли десятки швейных цехов и сняли видео о них. Таким образом, мы смогли собрать всю информацию, доказывающую, что 7,5 миллиона единиц швейной продукции произведена у нас, — вспоминает он.
После того, как российская сторона убедилась в нашей правоте, в мае 2005 года сняла все ограничения. Правда, этот случай обнажил серьезную проблему отрасли – большой объем теневого производства. Члены ассоциации стали думать, как решить ее, и пришли к выводу, что действенным методом, который подтолкнет швейников к выходу из тени, станет фиксированный налог. Проще говоря, патентная система, когда до определенного объема можно платить небольшой налог.
Но инициативу производителей одежды не восприняли на ура в правительственных кругах. Депутаты ЖК опасались, что это приведет к снижению налоговых поступлений.
— Мы зашли к бывшему теперь премьер-министру Феликсу Кулову и смогли донести до него суть нашего предложения, показали ему предприятия, добились создания государственной комиссии, представили расчеты по эффективности. Объяснили, что это больше социальный проект, потому как отрасль обеспечивает большое количество людей работой и что главная цель — не экономическая выгода, а занятость населения, — рассказывает собеседник.
К доводам глава правительства прислушался. Как итог, вышло постановление правительства, согласно которому была введена патентная система для швейной отрасли.
Кто имел не более 10 швейных машин, стали платить за патент 1 тысячу сомов в месяц. У кого же было от 10 до 20 швейных машин, платили на 500 сомов больше. Плюс выплаты в Соцфонд за каждого работника. Если бы тогда не изменили законодательство, то швейная отрасль не получила бы развития в стране, считает Сапарбек Асанов.
— После введения пантентной системы ежегодный рост стал показывать 150-170 процентов, открыли представительства в 17 городах России, а оттуда наша продукция шла в 54 города, — вспоминает эксперт.
Как говорит президент ассоциации, отличие швейной отрасли от других секторов экономики – создание рабочих мест. Если в производстве автомобилей, стройматериалов можно наладить автоматику, использовать роботов, то в пошиве одежды используется исключительно ручной труд. Соответственно – чем больше швейных компаний, тем больше занятость населения.
Настоящее и будущее
По словам собеседника, сегодня объемы производства швейной отрасли страны намного выше предыдущих лет. В отрасли трудятся около 200 тысяч человек. В Бишкеке и Оше даже ощущается нехватка рабочих рук. Стала возрождаться текстильная промышленность. И даже появились первые масс-маркеты, когда компании стали продавать отечественные бренды. По объему экспорта отрасль стоит на втором месте после золота.
Но швейники не почивают на лаврах. Проблем по- прежнему много. В первую очередь, нужна поддержка государства по налогам и кредитам. Иначе есть риск уступить в конкуренции не только таким странам, как Бангладеш, куда многие мировые бренды переносят свои производства, а даже соседнему Узбекистану. По словам президента ассоциации, сейчас у соседей мощная поддержка отрасли со стороны государства.
— Нам нужно сохранить потенциал и создать условия для дальнейшего развития, — говорит Сапарбек Асанов.
Он считает, что нужно выделять льготные кредиты малому и среднему бизнесу в регионах, чтобы там можно было открывать производства.
— Люди приезжают в Бишкек и Ош на заработки. Если открывать цеха в селах, то это в определенной мере остановит миграцию, будут созданы рабочие места. Как показывает мировой опыт стран с развитой легкой промышленностью, ни одна из них не рассматривала отрасль с точки зрения экономической выгоды, а считала их социальным проектом, обеспечивающим население работой, — говорит эксперт.
По его словам, уже есть определенные подвижки и поддержка со стороны государства. Крупные швейные компании стали строить фабрики в регионах, а правительство и парламентарии стали прислушиваться к ним в части улучшения налогового режима. А в одном из районов Иссык-Кульской области деньги фонда по развитию области от горнорудной компании решили направить на льготное кредитование швейных цехов.
— 30 лет спустя мы можем с гордостью говорить о нашей швейной отрасли, — заключает Сапарбек Асанов, президент ассоциации «Легпром».
Автор:Суйунбек ШАМШИЕВ